Беляева И.А.

аспирантка ЮФ ИЭУП РГГУ

 

Международно-правовое регулирование финансового лизинга

 

Финансовый лизинг  предполагает сложное сочетание правовых и финансово-экономических вопросов. Четкая правовая определенность взаимоотношений, возникающих на практике при осуществлении внешних лизинговых сделок, не только должна сыграть позитивную роль в развитии международного лизинга, но и обогатить теорию и практику российского лизингового бизнеса.

Широкое распространение лизинговых сделок, в том числе и на международном уровне, различия в правовом регулировании лизинга национальными законодательствами различных правовых систем обусловили необходимость унификации правил, регламентирующих указанные сделки.

В целях создания Соглашения, или Конвенции по унификации и гармонизации национальных законодательств в области международной лизинговой деятельности в 1974 г. в рамках Международного института по унификации частного права (International Institute for the Unification of Private Law)[107] – УНИДРУА – была создана рабочая группа, которая провела несколько сессий. В работе над проектом Конвенции принимали участие Европейская ассоциация лизинговых компаний (Евролизинг), Гаагская конференция по международному частному праву, Банковская федерация Европейского сообщества, Организация по экономическому сотрудничеству и развитию.

Окончательный текст Конвенции о международном финансовом лизинге был принят 28 мая 1988 г.[108] на дипломатической конференции в Оттаве при участии представителей 55 стран, в том числе СССР. Конвенция вступила в силу 1 мая 1995 г. Россия присоединилась к Конвенции в 1998 г.[109]

Оттавская конвенция представляет интерес не только как акт международного частного права, позволяющий определить право, применимое к отношениям  по международному финансовому лизингу, но и содержит четкие положения, касающиеся самого понятия лизинговой сделки, ее характерных признаков, прав и обязанностей сторон, а также положения об ответственности. Данное обстоятельство наиболее ценно, поскольку сама Конвенция - результат согласования различных подходов, имеющихся в законодательствах разных государств.

Необходимо отметить, что возможные и несомненные выгоды от унификации правового регулирования противостоят  сложнейшей работе по пересмотру значительного числа нормативно-правовых актов национального права. При добросовестной работе изменение гражданско-правовых норм должно влечь за собой изменение гражданского, налогового, таможенного, процессуального законодательства. Нормы Гражданского кодекса Российской Федерации о финансовой аренде (лизинге) (§ 6 гл. 34)[110] в значительной мере базируются на нормах Конвенции. В этой связи не требуется приводить национальные нормы в соответствие с международными. Более того, следует отметить, что правила Конвенции были учтены при подготовке Федерального закона от 29 октября 1998г. №164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)» (с изм. и доп. от 29 января 2002г.)[111]. Необходимо также подчеркнуть, что указанный закон содержит ряд норм относительно международного лизинга.

В число самых дискуссионных вопросов, посвященных исследованию лизинга, входит вопрос о его правовой природе.  Таким образом, положения Конвенции, регламентирующие  понятие и особенности лизинговой сделки, имеют огромное значение для понимания ее сущности.

 Под сделкой финансового лизинга в Конвенции понимается такая сделка, в которой одна сторона (лизингодатель) заключает по спецификации  другой стороны (лизингополучателя) договор (договор поставки), в соответствии с которым лизингодатель приобретает комплектное оборудование, средства производства или иное оборудование (оборудование) на условиях, одобренных лизингополучателем в той мере, в которой они затрагивают его интересы, и заключает договор (договор лизинга) с лизингополучателем, предоставляя ему право использовать оборудование взамен на выплату периодических платежей (п. 1 ст. 1).

Необходимо отметить, что в тексте Конвенции названы характерные черты всякой сделки финансового лизинга. Во-первых, лизингополучатель сам определяет оборудование и выбирает поставщика, в основном не полагаясь на квалификацию и решение лизингодателя. Во-вторых, оборудование приобретается лизингодателем в связи с договором лизинга, причем поставщик должен быть уведомлен об этом. В-третьих, лизинговые платежи, подлежащие оплате по договору лизинга, рассчитываются так, чтобы учесть амортизацию всей или существенной части стоимости оборудования.

Кроме названных характерных черт договора финансового лизинга в  Конвенции специально подчеркивается, что она подлежит применению независимо от того, предоставлено ли лизингополучателю право купить арендованное оборудование. Таким образом, выкуп имущества арендатором не относится к обязательным признакам финансового лизинга.

Кроме того, согласно Конвенции из круга объектов сделки финансового лизинга исключается оборудование, которое будет использоваться главным образом персоналом лизингополучателя, а также в семейных (домашних) целях. Следовательно, под международным финансовым лизингом понимаются в основном сделки, заключаемые в сфере предпринимательской деятельности.

Данные положения, как отмечалось выше,  важны для понимания правовой природы лизинговых отношений. Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что финансовый лизинг представляет собой комбинацию двух взаимосвязанных договоров – договора поставки и договора лизинга. Необходимо подчеркнуть самостоятельность и взаимную обусловленность указанных договоров, т.е. заключение одного договора зависит от заключения другого.  

Нормы Конвенции применяются также и в отношении сублизинга. В данном случае поставщик оборудования считается поставщиком для каждого последующего субарендатора (ст. 2).

Сфера применения Конвенции определена традиционным способом. Прежде всего, необходимо отметить, что Конвенция применяется в том случае, когда лизингодатель и лизингополучатель имеют места своей деятельности в различных государствах (п. 1 ст. 3). Здесь, по существу, назван критерий, который позволяет считать финансовый лизинг международным с точки зрения Конвенции. Соответственно, если стороны договора лизинга (лизингодатель и лизингополучатель) расположены и имеют места своей деятельности в одном государстве, такой договор не признается международным и не подпадает под действие Конвенции.

Кроме того, для применения Конвенции необходимо, чтобы сделка финансового лизинга была связана с государствами - членами Конвенции. Такая связь может быть обнаружена в двух случаях: во-первых, государства, в которых имеют места своей деятельности лизингодатель, лизингополучатель, а также поставщик оборудования, являются договаривающимися сторонами (т.е. членами Конвенции); во-вторых, в силу норм международного частного права как соглашение о поставке оборудования, так и лизинговое соглашение подпадают под действие права государства, являющегося членом Конвенции.

Следует особо подчеркнуть, что при присоединении к Конвенции любому государству разрешается сделать заявление о замене статей 8 (3) и 13 (3) (b) и 13 (4) положениями своего законодательства1.

Конвенция обеспечивает регулирование  прав и обязанностей сторон по договору международного финансового лизинга, а также распределение ответственности между ними путем установления унифицированных правил.

Согласно Конвенции (ст. 7) вещные права лизингодателя на оборудование защищены от кредиторов лизингополучателя, в том числе в случае его несостоятельности (банкротства) и при наложении такими кредиторами ареста на оборудование, если это не противоречит иным международным соглашениям. Если для действительности таких прав требуется публичное уведомление, то они действительны при соблюдении такого требования.

Вопрос о том, требуется ли подобное уведомление, должен решаться по праву той страны, которая в соответствии с коллизионными привязками, положениями Конвенции, является применимым. По общему правилу таким правом является право государства, где находится оборудование. В отношении воздушных, морских и иных судов применимым правом является право места их регистрации, а в отношении часто перемещаемого оборудования – государство, где расположено основное предприятие лизингополучателя.

Центральное место в Конвенции занимает проблема распределения ответственности сторон лизингового соглашения. В соответствии с положениями Конвенции (ст. 8) лизингодатель освобождается от всякой ответственности перед лизингополучателем в отношении оборудования, кроме случаев, когда лизингополучателю причинены убытки вследствие того, что он полагался на опыт и суждение лизингодателя, и вследствие вмешательства последнего в выбор поставщика или спецификаций оборудования.

Лизингодатель освобождается от ответственности в отношении третьих лиц в случае причинения оборудованием вреда их жизни, здоровью или имуществу.

                В Конвенции также предусмотрена обязанность лизингодателя гарантировать, что спокойное владение лизингополучателя не будет нарушено третьими лицами, имеющими преимущественные права на оборудование, переданное в лизинг. Нарушение этой нормы влечет возложение ответственности на лизингодателя.

Обязанности лизингополучателя согласно Конвенции (ст. 9) состоят в надлежащем использовании оборудования и содержании его в том состоянии, в котором оно было получено. Вопросы, связанные с износом и модификацией оборудования, должны согласовываться сторонами.

По истечении срока действия договора лизинга лизингополучатель возвращает оборудование лизингодателю. Исключение составляют случаи, когда лизингополучатель воспользовался предусмотренным договором правом на выкуп этого оборудования либо реализовал право на продолжение лизинга указанного оборудования на последующий период.

Что касается отношений, вытекающих из договора поставки оборудования, то Конвенция ставит лизингополучателя в положение покупателя, наделяя его всеми правами последнего, в том числе и правом отложить или отменить без согласия лизингодателя поставку оборудования. Напротив, стороны соглашения о поставке (поставщик и лизингодатель) не вправе изменять срок поставки оборудования, который был предварительно одобрен лизингополучателем, без согласия последнего (ст. 11).

Вопрос о правомочиях лизингодателя и лизингополучателя на уступку ими своих прав, вытекающих из договора лизинга, регламентируется Конвенцией следующим образом: лизингодатель вправе передать или иначе распорядиться всеми или любым из своих прав как в отношении оборудования, так и по договору лизинга. В данном случае передача прав не освобождает лизингодателя от каких-либо его обязанностей по лизинговому соглашению. Лизингополучатель, напротив, не может передать право на использование оборудования или иные права по лизинговому соглашению без согласия лизингодателя и без учета прав третьих лиц (ст. 14).

В случае нарушения срока поставки оборудования или иного неисполнения или ненадлежащего исполнения соглашения о поставке лизингополучатель наделяется правом требования в отношении как лизингодателя, так и поставщика. В частности, по отношению к лизингодателю лизингополучатель имеет право отказаться от принятия оборудования и расторгнуть лизинговые соглашения. Если же лизингополучатель не расторгает лизинговое соглашение, он может воспользоваться правом отказаться от выплаты арендной платы по договору лизинга до тех пор, пока лизингодатель не возместит ущерб за непоставку оборудования в соответствии с договором поставки. В случае, когда лизингополучатель отказывается от договора лизинга, он вправе требовать от лизингодателя возмещения арендной платы и других сумм, выплаченных авансом.

Конвенцией (ст. 13) предусмотрены также последствия на случай неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств со стороны лизингополучателя. В данном случае говорится об основной обязанности лизингополучателя по своевременному внесению арендной платы. При невыполнении лизингополучателем данной обязанности лизингодатель вправе требовать взыскания с него задолженности по арендной плате вместе с соответствующими процентами, а также возмещения причиненного ущерба.

В том случае, когда невыполнение лизингополучателем своих обязательств носит существенный характер, лизингодатель может потребовать предварительной оплаты суммы будущих арендных платежей либо расторжения договора. Если лизингодатель расторгает договор, лизингополучатель должен возвратить ему переданное в лизинг имущество, а также возместить ущерб в сумме, которую лизингодатель получил бы, если бы лизингополучатель исполнил договор лизинга в соответствии с его условиями.

Таким образом, можно сделать вывод, что при осуществлении лизинговых операций стороны сталкиваются с определенными сложностями финансово-экономического и правового характера. В случае международного лизинга ситуация дополнительно осложняется нахождением сторон в различных государствах, и соответственно, подчинением их разным правовым системам. Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге была призвана снять те сложности, которые могут возникнуть при осуществлении международного лизинга из-за попадания этих операций под многочисленные юрисдикции нескольких стран одновременно. И, следует отметить, с поставленной задачей авторы Конвенции справились успешно.

Однако о международно-правовом регулировании финансового лизинга сказано далеко не все, есть много спорных и неясных вопросов, что дает почву для размышления и дальнейшего исследования данной проблемы.